Вот вроде и смешно, а вроде уже и не очень, слишком уж правдиво)))
Но за занавесом артисты совсем не были уверены, что все идет как надо. Муми-папа наспех переписывал пьесу. Миса плакала.
– Мы же сказали, что обе хотим умереть в конце! – разорялась Мюмла. – Почему только ее должен съесть лев? Ведь мы обе невесты льва. Разве ты не помнишь?
– Хорошо, хорошо, – нервно бормотал папа. – Сначала лев съест тебя, а потом Мису. Но не мешай мне, я пытаюсь думать гекзаметром!
– Кто же тогда состоит с ним в родстве? – озабоченно спросила мама. – Вчера Мюмла была замужем за твоим уехавшим сыном. А теперь, выходит, замужем за ним Миса, а я что же, ее мама? И Мюмла не замужем?
– Не хочу быть не замужем, – тотчас ответила Мюмла.
– Будьте сестрами! – в отчаянии воскликнул папа. – И тогда Мюмла будет твоей невесткой. Я хочу сказать – моей. Вернее, твоей теткой, сестрой твоего отца.
– Но это никуда не годится, – вмешался Хомса. – Если Муми-мама твоя жена, то невестка не может быть твоей теткой.
– Все это не имеет никакого значения, – сказал Муми-папа. – И вообще не будет вам никакой пьесы!
– Успокойтесь и возьмите себя в руки, – с неожиданным пониманием сказала Эмма. – Все обойдется. Публика ведь не за тем идет в театр, чтобы понимать.
– Душечка Эмма, – умоляла Муми-мама. – Платье мне слишком узко... оно все время расходится на спине.
– И запомни! – прошипела Эмма, держа во рту булавки. – Нельзя казаться веселой, когда она придет и станет говорить, что сын ее отравил свою душу ложью!
– Ну, конечно, не буду! – заверила Эмму Муми-мама. – Я обещаю казаться печальной.
Миса зубрила свою роль. Вдруг она отбросила листок и закричала:
– Роль слишком веселая, она мне не подходит!
– Замолчи, Миса! – строго сказала Эмма. – Мы начинаем. Освещение готово?
Хомса включил желтый прожектор.
– Красный! Красный! – закричала Мюмла. – Мой выход красный! Почему он всегда путает свет?
– Так всегда бывает, – успокоила ее Эмма. – Вы готовы?
– Я не знаю своей роли, – в панике пробормотал Муми-папа. – Я не помню ни единого слова.
Эмма похлопала его по плечу.
– Понятно, – сказала она. – Все как и положено на генеральной репетиции.
Туве Янссон, "Опасное лето"
Но за занавесом артисты совсем не были уверены, что все идет как надо. Муми-папа наспех переписывал пьесу. Миса плакала.
– Мы же сказали, что обе хотим умереть в конце! – разорялась Мюмла. – Почему только ее должен съесть лев? Ведь мы обе невесты льва. Разве ты не помнишь?
– Хорошо, хорошо, – нервно бормотал папа. – Сначала лев съест тебя, а потом Мису. Но не мешай мне, я пытаюсь думать гекзаметром!
– Кто же тогда состоит с ним в родстве? – озабоченно спросила мама. – Вчера Мюмла была замужем за твоим уехавшим сыном. А теперь, выходит, замужем за ним Миса, а я что же, ее мама? И Мюмла не замужем?
– Не хочу быть не замужем, – тотчас ответила Мюмла.
– Будьте сестрами! – в отчаянии воскликнул папа. – И тогда Мюмла будет твоей невесткой. Я хочу сказать – моей. Вернее, твоей теткой, сестрой твоего отца.
– Но это никуда не годится, – вмешался Хомса. – Если Муми-мама твоя жена, то невестка не может быть твоей теткой.
– Все это не имеет никакого значения, – сказал Муми-папа. – И вообще не будет вам никакой пьесы!
– Успокойтесь и возьмите себя в руки, – с неожиданным пониманием сказала Эмма. – Все обойдется. Публика ведь не за тем идет в театр, чтобы понимать.
– Душечка Эмма, – умоляла Муми-мама. – Платье мне слишком узко... оно все время расходится на спине.
– И запомни! – прошипела Эмма, держа во рту булавки. – Нельзя казаться веселой, когда она придет и станет говорить, что сын ее отравил свою душу ложью!
– Ну, конечно, не буду! – заверила Эмму Муми-мама. – Я обещаю казаться печальной.
Миса зубрила свою роль. Вдруг она отбросила листок и закричала:
– Роль слишком веселая, она мне не подходит!
– Замолчи, Миса! – строго сказала Эмма. – Мы начинаем. Освещение готово?
Хомса включил желтый прожектор.
– Красный! Красный! – закричала Мюмла. – Мой выход красный! Почему он всегда путает свет?
– Так всегда бывает, – успокоила ее Эмма. – Вы готовы?
– Я не знаю своей роли, – в панике пробормотал Муми-папа. – Я не помню ни единого слова.
Эмма похлопала его по плечу.
– Понятно, – сказала она. – Все как и положено на генеральной репетиции.
Туве Янссон, "Опасное лето"